Рассказ учащейся IX «Г» класса Марии Чижевской
И снова вернулся в родную деревню…
Задумывались ли вы когда-нибудь, через что прошли ваши родные и близкие, чтобы мы сейчас могли учиться и работать, где пожелаем, есть и пить что хотим, гулять и радоваться жизни? Какую цену они заплатили за мир на нашей земле?..
Хочу поделиться частичкой истории своей семьи.
Мой прадедушка, Сергей Фёдорович Поливкин, 1926 года рождения, рассказывал своим внукам о тяжелом военном и послевоенном времени.
Летом 1943 года в деревне Затоны Могилевской области Горецкого района детей и подростков согнали в вагон и привезли в германский концлагерь. Сильные шли работать, а слабых сжигали…Сначала Сережу отправили работать на мельницу, а чуть позже – в порт, разгружать баржи и корабли. Есть было нечего. Хорошо, когда разгружали муку: тогда ее собирали вместе с землей, разбавляли водой и пекли на костре лепешки. За радость было в мусоре найти выброшенную кашу, даже с червями, лишь бы не умереть. У всех брали кровь для переливания раненым немецким солдатам, а потом
отправляли на работу.
Когда Сергей уже не смог работать, его хотели сжечь, но ему повезло: узников освободили английские войска. Предлагали остаться с англичанами и предоставить гражданство. Говорили, что родственников в Беларуси больше не осталось, дома все сожжены. Но Сергей верил, что дома ждет любимая Химка. Он отказался от всех предложений и поехал в родную деревню.
По приезду домой Сергея Поливкина обвинили в предательстве Родины и сослали в Сибирь – 10 лет адской работы вдали от дома… Но за год до истечения срока он сбежал и снова вернулся в родную деревню.
После войны жить было тяжело. Сергей закончил техникум и работал бригадиром трактористов, а бабушка работала дояркой. За работу ставили трудодни. В месяц платили по 1 рублю, за который можно было купить в Минске одно шестиметровое бревно. Дом строили 30 лет, а во время строительства жили в землянке. Есть по-прежнему было нечего. Бабушка Хима рассказывала, что ели «преснаки», а состояли они из перемерзшей картошки, щавля, лебеды, муки с земли и воды.
Было шестеро детей, но из-за голода первый ребенок умер. Самые старшие присматривали за младшими. Одежду донашивали друг за другом. Когда детей укладывали спать, одежду, чтобы она к утру была чистой, забирали стирать. Мыла тогда не было.
Чтобы что-нибудь купить, собирали ягоды и грибы всей семьей (от мала до велика), драли и сушили лозу и сдавали в магазин. За это брали метр ткани или несколько конфет на всю большую семью. Летом целыми днями работали на сенокосе за 12 копеек, чтобы потом выделили сотку земли для коровы на сено.
С осени начинались для детей школьные будни. Для учеников с 5 по 8классы школа была в пяти километрах от дома. Чтобы до нее дойти, нужно было перейти речку вброд. Шли босые, босоножки и белые носочки несли в руках. А если обходить реку, то путь был бы дальше на два километра. Ученикам с 9 по 10 классы до школы ходили по 10 километров пешком. Денег не хватало, не было даже нескольких копеек, чтобы купить пачку печенья к чаю, который давали бесплатно.
Письмо Поливкина Сергея Фёдоровича 10.10.1926 года рождения
«Был насильно угнан на работу в Германию 10 августа 1943 года и завезен на работу в федеративную Германию, в порт города Бремен, лагерь Бромер, который был в порту Бремен, где я и работал грузчиком до освобождения английскими войсками. Освободили 29 апреля 1945 года.
Лагерный номер 74-95.
По приезду в Бремен мы были направлены на работу на мельницу Руманд-Мюллер, но через 2 недели нас перевели на работу в порт. Там мы и работали на погрузочных работах в порту Бремен на всех шотах, где разгружали иностранные корабли (шведские, финские, норвежские). Шведские привозили медную руду и загружались коксом.
Лагерь наш находился на берегу залива, вблизи того места, где стоял на якоре старый корабль адмирал Бромер. На этом корабле была наша кухня, откуда мы и получали продукты. Потом в него попала бомба, и он сгорел. Сам лагерь размещался в портовом складе, рядом с нашим бараком находился лагерь французских и итальянских военнопленных, которые были освобождены вместе с нами. Распределение по лагерям и к хозяевам мы проходили в лагере Верты…».
В советские времена дочери собрали все документы (письмо, записанное дедушкиных слов, хранится у одной из его дочерей), отправили в Германию и там их подтвердили. И только 17 марта 1975 года Сергея Федоровича признали несовершеннолетним узником, ему были выплачены марки.
Прадедушки уже нет с нами, прабабушки Евхимии тоже. Из шестерых детей осталось четверо. И каждый из них со слезами на глазах вспоминает те тяжелые времена…
Так давайте же ценить нашу землю, любить наших родных и близких и уважать тех, благодаря кому мы живем под мирным небом!
